В ходе дискуссии мы не пришли к единому мнению. Впрочем, это и не было задачей. Достоинство обсуждения в том, что были развернуто и точно представлены позиции о свободе слова в Пермском крае. Участники задумались и потом еще долго вели кулуарные обсуждения. А продолжением данной темы, спустя тринадцать дней, стала беседа на международном гражданском форуме «Пилорама» с Арсением Рогинским, бывшим узником политической зоны «Пермь – 36», одним из создателей «Программы сохранения исторической памяти».

 Свобода слова формальности и реальность

В дни Пилорамы я с радостью воспользовалась возможностью поговорить о свободе слова с председателем правления Международного общества «Мемориал» Арсением Борисовичем Рогинским. Споры о реальности и мифе данной свободы пронизывают весь проект «Infolife/ Школа просветителей» начиная с образовательных программ, заканчивая общением в волонтерском лагере в Кучино. Вот и решила я задать несколько вопросов о свободе слова человеку, который о свободе и заключении знает по собственному опыту.

- Формально у нас есть свобода слова в России, - отмечает Арсений Борисович. – Не меньше, чем где бы то ни было, не меньше, чем в другой стране. Но у нас нет пространства для свободы слова. Для свободы слова должно быть юридическое обеспечение. С точки зрения реального правового обеспечения у нас все в порядке. Вы можете написать книгу о Путине, сказать там все, что вы о нем думаете и издать ее тиражом, на который у вас хватит денег в кармане. Если купит ее какой-нибудь рекламщик или издатель и издаст тиражом сто тысяч, ради Бога. Но на самом деле в этой стране по- настоящему влияют на массовое сознание только электронные средства массовой информации. Только телевидение или радио. Только они доходят до сел и окраин, до каждой бабушки в конце концов. А вот эти средства массовой информации, принадлежащие прямо или косвенно государству, почти на сто процентов, конечно же, не всякую информацию и далеко не всякую информацию в себе пропускают. Я имею ввиду даже хорошо выверенную критическую информацию. Они и не должны пропускать всякую информацию. Но выверенную критическую они должны пропускать. А они не пропускают! Они пропускают только то, что с их точки зрения не повредит их отношениям либо с властью, которой принадлежит издание, либо с бизнесом, который тоже не пропустит туда того, что повредит его отношению с этой властью. А так со свободой слова у нас все в порядке. И можно привести множество примеров, когда какие-то книги издаются. Это все имеет отношение к свободе слова. А вот пространство для свободы слова у нас абсолютно и жестко ограничено. Если бы у нас по телевидению на первых каналах появлялись Сергей Ковалев или Владимир Рыжков, или кто угодно. Вот если бы они появлялись, тогда б мы сказали, что со свободой слова у нас все в порядке.

- То есть отследить реализацию свободы слова мы можем через то, какие люди появляются в публичном пространстве государством организованном и о каких проблемах говорят СМИ?

-  Личности и проблематика здесь очень сильно связаны. Если бы эти люди появлялись на телевидении, я бы мог сказать, что со свободой слова у нас все в порядке. У нас сейчас далеко не все в порядке и как раз в том направлении, о котором я говорю.

- Что можно сделать гражданам, обществу для создания пространства свободы слова?

- Для создания пространства свободы слова необходимо активно участвовать в политической жизни, добиваться нормального выборного процесса, и, в конечном счете, добиваться разгосударствления  наших масс-медиа. Вот тогда, когда они будут по-настоящему разгосударственны, тогда у нас появятся, тогда у нас будет настоящая свобода слова. То есть СМИ перестанут не только прямо, но и косвенно зависеть от власти.

- Многие мои коллеги считают, что в Перми нет проблем со свободой слова. Я убеждена, что нам как раз и не хватает пространства для обсуждения каких-то актуальных гражданских проблем. А вы как думаете?

- Если бы в Перми не было проблем со свободой слова, то пермское телевидение, пермское радио ухватывало бы тех очень интересных людей, которые к вам приезжают. К примеру, на Пилораму приезжают. Брали бы у них интервью, задавая самые острые вопросы, запускали бы эти интервью в прямой эфир или в записи. Вот тогда был бы совершенно другой разговор.

- Арсений Борисович, я, когда мы с коллегами спорили, приводила примеры о том, как пермские СМИ освещали первомайские демонстрации, когда дважды из сюжета вырезали колонны гражданских активистов, отстаивающих прямые выборы мэра.

- Понятная очень вещь в этой стране. Все со свободой слова в порядке. Она есть, но в определенном смысле. Ведь она есть у нас, например, в «Новой газете». Но для нашей страны тираж 100-150 тысяч – это не тираж. Понимаете, да? И она есть в издательствах, где тираж 1-2 тысячи экземпляров. Есть свобода слова, но это пространство такое маленькое, такое ограниченное, не цельное, составляет из себя систему маленьких островков, которых и так мало.

- Есть позиция некоторых представителей власти, которая звучит так: «Мы ведь вас не ограничиваем. Эфир – денег стоит. Идите, платите на общих основаниях и говорите о том, что вас волнует».

-То есть они предлагают нам пропагандировать свои взгляды на правах рекламы?! Но это же просто безумие! Это значит, что совсем все не в порядке. Во-первых, это не будет пропагандой взглядов. Допустим, вас покажут на правах рекламы. Но это ведь не значит, что покажут всех, кого надо показать. Во-вторых, нет гарантии, что покажут как надо.